Смоленское сражение в играх и реальности
Как Красная армия остановила летнее наступление нацистов на Москву, угробила блицкриг и в каких это представлено играх
Летом 1941 года казалось, что судьба СССР висит буквально на волоске. Приграничные армии были разгромлены за считаные недели, организован Минский котел, стоивший 340 тысяч безвозвратных потерь. Немцы прошли половину пути до Москвы — казалось, что столица падет максимум через месяц, задолго до наступления холодов. Но вместо враг проторчал почти два месяца на Смоленщине, увязнув в большом, полном упорного сопротивления и отчаянных контратак сражении. Оно закончилось 78 лет назад, 10 сентября 1941 года.
Смоленский капкан
Разгромив к середине июля 1941 первый эшелон советских армий, группа армий «Центр» подошла к Смоленску — «восточным воротам Москвы». Захват столицы привел бы к развалу всей системы обороны — железнодорожная сеть, по которой снабжались фронты, была замкнута на Москву, а быстро ее перестроить вряд ли бы удалось.
На подступах к Смоленску немецкие войска оказались 15 июля 1941 года. На врага работали последствия только что организованного ими Минского котла — в подразделениях Красной Армии, расположенных вдоль Днепра, царил хаос. Никто не ожидал, что сражаться в этих местах предстоит так скоро. Не хватало карт. Царила путаница в логистике – в приходящих эшелонах с подкреплениями тыловые службы прибывали раньше боевых частей. И, конечно, только что сформированным подразделениям не хватало опыта, хотя оружия и боеприпасов было в достатке.
Опомнившись, Красная армия вцепилась в город, и моторизованной пехоте и танкам противника потребовалось 3 дня яростных боев на то, чтобы занять значительную его часть
Поэтому организовать правильную оборону города не получилось — в сам Смоленск немцы проникли довольно легко. Но это было лишь началом — опомнившись, Красная армия вцепилась в город, и моторизованной пехоте и танкам противника потребовалось 3 дня яростных боев на то, чтобы занять значительную его часть. Пехотные дивизии немцев пылили где-то позади ускоренным маршем — такова была цена за внезапность. Панцерваффе дорого заплатили за захват города — так, в 18-й танковой дивизии численность боевых машин сократилась в итоге до дюжины танков.
Тем не менее, в итоге в районе Смоленска немецкие части практически окружили сразу 3 советских армии — 220 тысяч человек. У обороняющихся оставалась лишь узенькая полоска земли и дорога, проходящая через город Ярцево, ведущая к силам Западного фронта.
Задержать любой ценой
Оказавшись в Смоленском котле, войска не стали тут же панически из него вырываться. Причиной тому был дальнейший прорыв немецких маневренных соединений, целью которых был поиск и занятие удобных плацдармов и узлов дорог для решающего наступления на Москву.
Пока армии оставались внутри котла и сопротивлялись подошедшей пехоте, она не могла помочь продвинувшимся танкам
Пока армии оставались внутри котла и сопротивлялись подошедшей пехоте, она не могла помочь продвинувшимся танкам. А значит, те должны были отбивать советские атаки вместо нее — и, как следствие, никуда не двигаться. И терять ударную мощь безо всякого результата.
Был только один способ не дать противнику себя разгромить – не заседать в глухой обороне, а постоянно наносить удары, создавать неприятелю проблемы. Поэтому окруженные армии не просто закрепились на окраинах Смоленска, а все время атаковали, пытаясь вернуть город. Это не давало немцам собраться, чтобы рассечь город на секторы и разобраться с окруженными по частям.
Миссия Рокоссовского
Чтобы армии держались, им требовалось продовольствие, топливо и боеприпасы — для этого необходимо было не дать немцам перекрыть дорогу на Ярцево, которая была очень уязвимой. Для этого еще 17 июля туда был послан генерал-майор Константин Рокоссовский, будущий маршал, командующий парадом Победы и министр обороны Польши.
Но все это еще будет, а в 1941 начинал Рокоссовский как в миссии какой-нибудь RTS вроде «Противостояния» — с небольшим отрядом из двух зенитных «полуторок» со счетверенными «Максимами», радиостанцией и группой офицеров-штабников. Собирая по дороге отставшие, потерявшиеся и дезорганизованные подразделения, вскоре он собрал приличный отряд. А затем ему прислали и подкрепления, в том числе и танковую дивизию в 220 машин — пусть это и были устаревшие БТ и Т-26, но даже они в умелых руках оказались мощной силой.
Рокоссовскому удалось отбить ряд атак противника на жизненно важное Ярцево, а потом и самому начать прощупывать немецкую оборону. Не столько с целью реально кого-то окружить или отбросить, а, скорее, чтобы держать противника в напряжении и не позволять ему спокойно готовить собственное наступление.
Но срок жизни Смоленского котла имел свой предел — несколько недель спустя противник все же собрался с духом и начал дожимать окруженных. Настало время спасать тех, кого еще можно спасать, и через Ярцево потекли зажатые в котле армии. Надеяться, что получится вывести всех, не приходилось — эвакуировать удалось около 50 тысяч человек. Это считается хорошим результатом, но если учесть, что в три раза больше бойцов так и остались в котле, становится немного не по себе.
По всему фронту
Смоленское сражение кипело не только вокруг самого города — оно включало в себя напряженные бои за Могилев, Гомель, Полоцк и Ельню, и многие другие. Кое-где, как под Ельней, удавалось даже отбить город обратно, в других случаях – хотя бы задержать немцев. И везде речь шла не о глухой обороне советских частей — при любой возможности они пытались наносить удары и контрудары.
В каждом случае сражались не столько за города — речь шла о ключевых, с точки зрения наступления на Москву, позициях. Где-то это был важный перекресток дорог. Где-то плацдарм через Днепр. А где-то овладение городом давало шансы уже РККА окружить противника. Любая такая возможность вынуждала противника реагировать, а значит, терять время и тратить силы. Что еще на шажок отдаляло его от заветной цели — Москвы.
Стратегия выживания
Блицкриг был очень опасной стратегией, но и у него нашлась своя слабость — маневренные, состоящие из танков, бронетранспортеров и грузовиков снабжения, соединения. Они составляли элитное меньшинство вермахта — ничья (кроме американской) промышленность не могла вытянуть полностью моторизованную армию. Именно они шли впереди, замыкали котлы, наносили удары и контрудары, в то время как основная масса пехотных частей двигалась позади. Остановить немцев можно было только одним путем – при любой возможности бить эти, критически важные части, невзирая на потери и неудачи. Бить, чтобы рано или поздно нанесенный им урон сказался, и непобедимая машина остановилась.
Делать это стоило и потому, что позволять немцам перехватить инициативу было бы еще дороже, чем нести потери в многочисленных атаках. Пока более опытный и сильный противник отбивал удары, он не мог наносить их сам. Стоило перейти в глухую оборону, как неприятель получал возможность найти слабое место, собрать маневренные части в кулак и прорвать оборону. А дальше – снова котел, отступление, огромные потери. Все то же самое или хуже, но при этом нет ни выигрыша времени, ни нанесенного противнику урона.
Поэтому тактика советских войск, старавщихся при любой возможности нанести контрудар, попробовать разбить противника даже при огромном риске, в целом была оправданной. Недаром фельдмаршал фон Бок, командующий группы армий «Центр», комментируя свои «связанные руки», говорил: «…противник, несмотря на потери, атакует меня в нескольких пунктах, так что говорить о перегруппировании или маневре войсками по фронту пока не приходится».
Поворот на юг
Сильнейшее сопротивление на Смоленском направлении, вылившееся для вермахта в почти двухмесячное топтание на месте, вызвало реакцию на самом «верху». Гитлер, озабоченный отсутствием решающих успехов, решил попробовать пойти по пути меньшего сопротивления, и перенес центр тяжести блицкрига на юг. В результате этого решения 10 сентября 1941 года танковая группа Гудериана изменила направление действия, двинувшись в сторону Киева. С этим же днем увязывается окончание Смоленского сражения — на Московском направлении образовалось временное затишье.
Киевская операция стала одной из самых успешных для немцев за всю войну — великий город оказался в центре одного из крупнейших котлов в истории, стоившего Красной армии более 600 тысяч безвозвратных потерь. Но эта победа не выиграла войну — немцы потеряли время, поэтому о быстром захвате Москвы речи уже и не шло. Многие считают, что именно это решение стоило Гитлеру поражения — и принял он его под прямым влиянием упорного и яростного сопротивления советских войск под Смоленском.
Смоленское сражение в играх
О Смоленском сражении рассказывают не так часто – вспоминать про лето 1941-го вообще решаются не многие. А когда вспоминают, то обычно обращаются к самым громким поражениям, вроде Киева, в то время как Смоленск к таковым не отнести. Поэтому даже в жанре RTS, где так много внимания уделяют ВОВ, это сражение почти не встречается.
Но есть и исключения — например, в «Ил-2: Штурмовик» Смоленску 1941-го посвящена целая кампания. А игра «В тылу врага: Штурм 2» позволяет увидеть Смоленщину с другой стороны, поучаствовав уже в Смоленской наступательной операции 1943 года — побывать в тех же местах, но уже при успешном наступлении РККА.
Цена
Немецкий блицкриг был остановлен под Москвой, но в этом есть заслуга не только героических защитников самой Москвы, но и участников Смоленской битвы. Слишком много времени, сил и техники потеряли там немцы — не настолько, чтобы отменить дальнейшее наступление, но больше, чем могли себе позволить.
Успех дался дорогой ценой. Общие потери Красной армии составили 760 000 человек, группы армий «Центр» — 100 000. Безвозвратные – 486 000 против 24 000. Объясняется это, конечно, не мифической «одной винтовкой на троих», бестолково бегущими на вражеские пулеметы красноармейцами или неверной стратегией. Все дело в особенностях маневренной войны.
Кто успешно наступает, тот устраивает крупные котлы и захватывает огромное количество пленных. Кто отступает и в эти котлы попадает — несет непропорционально огромные потери. Летом 1941-го года на нашу землю пришел подготовленный, умелый, ударивший первым враг. Трудно было ожидать какого-то другого результата – думать следовало о том, чтобы любой ценой остановить беспощадную машину блицкрига.
Война — это не футбольный матч. Текущий счет не так важен, как выполнение или невыполнение стратегических задач. Ведь именно оно, а не забитые «голы» в виде соотношения потерь определяли будущее двух стран — кому предстояло выстоять, а кому пасть. И в этом отношении роль Смоленска переоценить невозможно.